В офисе у меня засорился сифон, я решил не париться с чисткой и купить новый, сижу у раковины, открутил сифон, горловина сливная смотрит в пол. Подходит секретарша и спрашивает долго ли я еще. Отвечаю что минут 5. Она заглядывает под раковину, видит картину. Далее спрашивает я пока я туалет сбегаю?
-Да конечно
Ну прервался на немного, сижу жду. Из туалета выходит секретарша и...что надо сделать после уборной? конечно, вымыть руки! Открывает кран как ни в чем не бывало. Вопли визги мат..вода на полу.
Она быстро хватает тряпку и начинает затирать. А тряпка то грязная и руки после нее тоже. А что надо сделать, если руки грязные? Правильно! Вымыть их.
Снова открывает кран. Снова вопль. Снова потом. Я бьюсь в истерике на стуле
 
К слову сифон я все таки поменял, когда проржался
 
Рядом стоял инженер с вытянутым лицом и даже сказать ничего не мог. Тупо молчал. И рыдал.

Когда поступает ножевое ранение, то только в сериалах начинается сумасшедшее метание и дикие вопли. В реальности все прекрасно знают, что делать и в какой последовательности. Каталку закатывают, санитары тут же раздевают "клиента" (где не снимается, там разрезают одежду), хирург осматривает, одним ухом слушая скорую стоящую рядом (что сделали, чем ударили и т. д.), тут же столбняк воткнули, кровь на алкоголь. Обычная работа. "Клиенты" обычно поступают в хламину пьяные. Поскольку режут обычно в живот, то надлежит обработать место ранения, то есть побрить. Для данной процедуры в приёмнике есть и специально выделенная бритва, которую ласково называют «писькобрейка». Процедуру выбривания живота и паха производит санитарка-ванщица. Надо сказать, очень колоритный персонаж. Очень любящий бухнуть с дежурными сантехниками. После чего закрывалась в ванной и заваливалась там спать. Но процесс выбривания довела до автоматизма.
И вот поступает ночью очередной "клиент". Что удивительно - полностью трезвый. Просто не повезло. Нарвался ночью на шпану и получил ножом в правую сторону груди. Не глубоко, но неприятно. Лежит, молчит, порывается сам раздеться. Ребята-санитары быстренько раздели его, накрыли простынкой, я натянул крови на анализ, одновременно все по очереди стукнулись в дверь ванной: «Валя, бл*, ножевое!» Типа вещи у мужика прими и упакуй. Тишина в ответ. И вот в какой-то момент мужик остается в коридоре один, лаборантка у себя пробирками звенит, хирурги умчались мыться. Санитары ждут команды в регистратуре начать транспортировку мужика в операционную. И тут распахивается дверь ванной и появляется ОНА. Заспанная и помятая. В одной руке «писькобрейка» во второй полотенце. Фигли! Ножевое же привезли. А при ножевом Валя чётко знает что нужно делать. Стараясь не дышать в сторону пациента, она приоткрывает простынку и начинает брить мужику пах. Тот лежит, затаив дыхание. Его можно понять. Во-первых скажи ей что-нибудь под руку, она и отрезать ненароком может. А во-вторых, хрен их, медиков, знает, может тут так принято.
И лишь когда Валентина закончив трудиться, обмахнула полотенцем и сделав шаг назад полюбовалась результатами своей работы, он решился робко спросить:
- Женщина. Женщина, а вы зачем мне яйца побрили? Меня же в грудь ударили, почти в плечо?
Да Вали стало доходить, что она немного накосячила. Приоткрыв простынь на груди и обнаружив рану там, а не в месте обработки, она начинает мучительно искать нужный ответ. И он, конечно же находится:
- Больной! Это на случай, если ранение проникающее!

Услышав подобную фразу, мужик ушёл в астрал и до операционной больше не сказал ни слова.